Калининградская область – весьма своеобразный регион России. Эксклав, со всех сторон окружённый странами НАТО. Кусок лесостепи в окружении восточноевропейских лесов. Даже георгиевская ленточка, надеваемая калининградцами в День Победы, здесь часто не такая, как везде, – чёрно-зелёного цвета. Цветов ленты медали «За взятие Кёнигсберга»…

В 1945 году Гитлер объявил Кёнигсберг «фестунгом» – городом-крепостью, который полагалось защищать до конца. Собственно говоря, для столицы Восточной Пруссии это было привычное качество: в начале ХХ века крепость Кёнигсберг была одной из двух (наравне с Кобленцем) сильнейших крепостей Европы.

Оборонительная система города складывалась со времён Тридцатилетней войны и представляла собой несколько колец обороны, включая вал с кирпичными бастионами и «Ночную перину» – 12 фортов и четыре промежуточных укрепления, закрывавших 43 километра городского периметра. На строительство системы фортов ушла большая часть репараций, полученных пруссаками от французов по результатам франко-прусской войны. Форты совершенствовались десятилетиями – поверх кирпичных сводов со временем уложили слой железобетона, установили бронеколпаки, подходы прикрыли сетью траншей, дотов и проволочных заграждений.

Помимо укреплений, выстроенных целенаправленно и по единому плану, в крепость немцы постарались превратить каждый дом в городе. Благо предпосылки для этого были – дома в Восточной Пруссии традиционно строили с толстыми кирпичными стенами и подвалами, в которых можно было организовать огневые точки. В ходе Второй мировой войны в ответ на бомбардировки союзников подвалы, в которых организовывались бомбоубежища, начали соединять друг с другом подземными ходами (на случай обрушения дома), так что в некоторых местах по ним можно было пройти улицу насквозь, ни разу не поднявшись на поверхность.

Накануне штурма города в штабе Маршала Советского Сою­за Александра Василевского было тесно от командиров частей и соединений Красной Армии. В центре комнаты был установлен огромный макет Кёнигсберга, выполненный по последним данным разведки. Точность макета была если и не абсолютной, то близкой к тому. Под руководством начальника штаба 3-го Белорусского фронта генерал-полковника Александра Покровского участники будущего штурма шаг за шагом отрабатывали все этапы операции, изучали каждый дом, каждый квартал, которые предстояло с боем пройти бойцам и командирам РККА.

Основная работа по взятию фестунга выпала на войска Земландской группы, которой командовал генерал армии Иван Баграмян. Опыт, который накопила к апрелю 1945 года Красная Армия, был колоссальным! Были созданы 26 штурмовых отрядов и 104 штурмовые группы, в состав которых входили как стрелковые подразделения, так и группы сапёров. Для гарнизонов немецких фортов оказалось припасено семь отдельных огнемётных батальонов, три батальона химической защиты, рота фугасных огнемётов, пять отдельных рот ранцевых огнемётов. Были свои огнемётчики и в составе штурмовых инженерно-сапёрных бригад. Их роль при штурме города сложно переоценить – взять разветвлённую сеть кирпично-бетонных укреплений без «наследников Змея Горыныча» было невозможно.

С 2 апреля 1945 года началось разрушение немецких оборонительных колец. Четыре дня авиация и артиллерия долбили бетон и кирпич фортов, ровняли с землёй траншеи, рвали проволочные заграждения. 5200 артиллерийских орудий и 2400 самолётов расчищали дорогу штурмовым отрядам.

В девять часов утра 6 апреля 1945 года успевшая привыкнуть к канонаде столица Восточной Пруссии содрогнулась от звуков ещё более мощной артподготовки. Орудия БМ вели огонь до тех пор, пока серая пыль над укреплениями не сменялась красной – это означало, что бетонная подушка над фортом разрушена и снаряды начали кромсать кирпичные своды. В 12 часов в бой пошли штурмовые отряды. В состав каждого входила стрелковая рота, несколько орудий калибром от 45 до 120 мм, один или два танка или САУ. По замыслу советского командования, основные силы не должны были связывать себя боями с гарнизонами фортов «Ночной перины» Кёнигсберга. Каждый форт окружался батальоном с приданными САУ, и гарнизоны методично выкуривались из своих кирпичных нор при помощи подрывных зарядов и огнемётов.

Красная Армия образца 1945 года чуралась шаблонных действий. При необходимости штурмовой отряд получал ту технику или вооружение, которые были нужны для выполнения конкретной поставленной задачи. Для разрушения дота у входа в форт № 5 за ночь подтащили на дистанцию прямой наводки 305-мм осадное орудие. Не предназначенная для ведения огня прямой наводкой пушка сделала пять выстрелов, после чего перевернулась, но этого оказалось достаточно, чтобы сорвать с петель бронированные ставни на бойницах форта.

К исходу первого дня штурма советские войска прорвали первое кольцо обороны, за следующие два дня взяли порт и железнодорожный узел Кёнигсберга, отрезав фестунг от Земландской группировки немецких войск. Сопротивление немцев было ожесточённым, особенно у фольксштурма. Тем же, кто терял боевой дух, его поднимали посредством показательных расстрелов эсэсовцы.

К 9 апреля всё было кончено. Комендант города генерал от инфантерии Отто фон Ляш подписал приказ о капитуляции гарнизона, за что был заочно приговорён Гитлером к смертной казни. Последним укреплением, над которым 10 апреля был поднят красный флаг, стала стоявшая на берегу Верхнего озера башня Дона. На её толстых кирпичных стенах и сегодня видны следы от пуль и осколков – напоминания о блестящем штурме сильнейшей крепости Третьего рейха.

На допросе Отто фон Ляш рассказывал: «Мы полностью потеряли управление войсками. Выходя из укреплений на улицу, чтобы связаться со штабами частей, мы не знали, куда идти, совершенно теряя ориентировку – настолько разрушенный и пылающий город изменил свой вид. Никак нельзя было предполагать, что такая крепость, как Кёнигсберг, так быстро падёт. Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. Под Кёнигсбергом мы потеряли всю стотысячную армию. Потеря Кёнигсберга – это утрата крупнейшей крепости и немецкого оплота на Востоке».

Штурм Кёнигсберга обошёлся советским войскам 9230 убитыми и 34 250 ранеными. Третий рейх заплатил за потерю города куда большую цену: 42 000 человек – убитыми, 93 853 человека – пленными. Впрочем, в число пленных не вошли бойцы фольксштурма, которые часто не носили форму и считались как гражданские лица. А ещё в СССР была учреждена медаль «За взятие Кёнигсберга». Уникальная медаль! Это единственная медаль за взятие города, не являющегося столицей государства…

Тимур ГАЙНУТДИНОВ, “Красная звезда”, 10 апреля 2025 года

http://redstar.ru/tag/timur-gajnutdinov/